<< Вернуться

Говоря о втором периоде поэтического творчества Вяземского (1830–1870-е гг.), И. М. Семенко отмечает, что «пройдя этап увлечения "яркими заплатами" [имеется в виду былое стремление Вяземского к употреблению "своих" слов, "своих" эпитетов, лично ему принадлежащих выражений], не обретя, однако, творческой силы для создания новых "значущих форм", Вяземский чутко улавливал возможности послепушкинского русского стиха. Он рассыпал в своих поздних стихотворениях немало прекрасных находок – новых образов и интонаций, – предвещавших появление новых поэтов» [Семенко 1970: 149-150].

Вот характерный пример:

Он летит неукротимо,
Пролетит – и нет следа,
И как тени мчатся мимо
Горы, сёла, города...
...В этой гонке, в этой скачке –
Всё вперед, и всё спеша –
Мысль кружится, ум в горячке,
Задыхается душа...
...Увлечённому потоком
Страшен этот, в тьме ночной,
Поединок с тёмным роком,
С неожиданной грозой.
        «Ночью на железной дороге между Прагою и Веною», 1853

Тема, мотивы напоминают блоковские, ср. стихотворение последнего «На железной дороге» (1910).

Также в позднем творчестве Вяземского выделяются стихи, пропитанные ностальгией по ушедшей эпохе и предчувствием собственной смерти, ср.:

Я пережил и многое, и многих,
И многому изведал цену я;
Теперь влачусь в одних пределах строгих
Известного размера бытия.
        «Я пережил», 1837

В 50–60-е гг. XIX в. Вяземский много путешествовал по Европе (см. выше стихотворение «Ночью на железной дороге между Прагою и Веною»). В 1853 году он впервые оказался в Венеции. Князь почти сразу был покорён этим городом. Именно с Вяземского, по утверждению В. В. Бондаренко, начинается «венецианская тема» в русской лирике. В 1853 году он пишет «Венецию», «Ночь в Венеции», «К Венеции», «Guardino Publico», «Венецианке», «Гондолу», цикл «Баркаролы»...

Город чудный, чресполосный –
Суша, море по клочкам, –
Безлошадный, бесколёсный,
Город – рознь всем городам!
Пешеходу для прогулки
Сотни мостиков сочтёшь;
Переулки, закоулки, –
В их мытарствах пропадёшь.
        «Венеция», 1853

В Венеции продолжил Вяземский и «морскую линию» своей поэзии. В. В. Бондаренко пишет: «После "Моря" (1826) <...> им были написаны небольшое изящное стихотворение "Царица красоты", "Рыбак", где вялые и неудачные места чередуются с очень уверенными, и полусерьёзное-полушутливое "Море"...» [Бондаренко 2004: 541-542].

В последний раз при жизни князя его стихи активно публиковались в России в 1854 году, когда Вяземский написал множество патриотических стихотворений, вдохновлённых событиями Крымской войны («Песнь Русского ратника», «К ружью!», «Дунайские песни» и др.). Настрой этих стихотворений хорошо резонировал с тем патриотическим подъёмом, который сопровождал первые месяцы противостояния Османской империи.

Пред тобой, моя икона,
Положу я три поклона,
И молитву сотворя,
Брошусь в бурю боевую
За алтарь, за Русь Святую
И за Белого Царя.
        «Песнь Русского ратника», 1854

В целом позднее поэтическое творчество Вяземского оценивается исследователями ниже, чем раннее, ср. у В. В. Бондаренко: «Любой ценитель русской поэзии, если он хочет быть честным перед собой, должен признать, что в позднем Вяземском чрезвычайно много "соединения слов посредством ритма" (если воспользоваться названием книги Константина Ваганова). Семьдесят процентов его поздних произведений можно назвать плодом стихотворчества – но не поэзии...» [Бондаренко 2004: 591].

© Пётр Андреевич Вяземский: творческое наследие. Электронный научно-образовательный проект

© Иркутский государственный университет © Э.Е. Буров