Харитон Б.
Сами понимаютИсточник: Сегодня (Рига). 1929. 14 июля. № 193. С. 5.
В 1921 г. известный писатель Евгений Замятин поместил в вышедшем в Петербурге сборнике «Дом Искусств» весьма нашумевшую тогда статью под заглавием «Я боюсь…». В этой статье, заканчивавшейся фразой: «Я боюсь, что будущее русской литературы ‒ это ее прошлое…», Замятиным было, между прочим, сказано: «Если бы Чехов жил в наше время, то он наверняка служил бы врачом в поликлинике здравотдела и получал бы по какому-то разряду тарифной сетки».
Тогда, в 1921 г., статья Замятина вызвала против него враждебное отношение «в сферах», что завершилось постановлением о высылке Замятина, вместе с рядом других писателей, журналистов и ученых, из Советской России. Перед самым отъездом петербургской группы высылка Замятина была отменена. Замятин остался в Петербурге и редко-редко дает о себе знать какой-нибудь небольшой вещью. Инженер по профессии, писатель Замятин, по-видимому, испытывает ту участь, которая, по его мнению, ждала бы Чехова, если бы он дожил до наших дней: может быть, Замятин служит на каком-нибудь красном судостроительном заводе чертежником.
Власть, значит, простила Замятину его «Я боюсь…», но репетильные писаки и теперь еще не хотят простить. Напомнив Замятину его фразу относительно Чехова, они называют полуумолкшего писателя «злоязычным шептуном от литературы, трясущимся в расхлябанном шарабане в обозе невероятного нашего века».
И тут же, не замечая хотя и невольной, но весьма злой иронии по своему же адресу, пишут о Чехове, что он «эмигрировал в небытие». В этом случайно сорвавшемся слове «эмигрировал» сказывается как бы понимание того, что по отношению к теперешней России Чехов не мог бы не быть эмигрантом ‒ все равно каким, зарубежным ли, или внутренним.
© Санкт-Петербургский государственный университет