Лери <Клопотовский В.В.>
Три сестры.
Р.А. Унгерну в день его сегодняшнего юбилеяИсточник: Сегодня (Рига). 1938. 1 марта. № 60. С. 8.
1.
В болотном застое губернской дыры
Когда-то привольно цвели «Три сестры»,
Бывали в театрах, в кино, на балах,
И польку-мазурку плясали в гостях.
Белы и румяны, как кровь с молоком,
О небе в алмазах мечтали тайком,
Давали журфиксы, не зная забот,
Читали Толстого и ждали свобод.
Но скучен был сестрам мещанский удел,
Сам Чехов однажды сестер пожалел,
Занес их в блокнот, покачал головой
И мысль отправил им далекой Москвой.
И стали те сестры на Бога роптать:
На то ль мы родились, чтоб кушать да спать,
И жить в захолустье, где радует взгляд
Лишь томный полковник с оравой ребят.
И, горько вздыхая и млея с тоской,
Они разлюбили свой город родной –
Дома, магазины, деревья, траву
И только скулили, – «в Москву!» да «в Москву!».2.
И вот – исполненье пленительных грез –
В Москву Трех сестер скорый поезд увез,
В Москву Три Сестры попадают во МХАТ,
Там томно страдают, изящно грустят,
И, чеховский свет разливают кругом,
О небе в алмазах мечтают втроем.
И вот совершилось – к концу октября
Багровая вспыхнула в небе заря…
… И много воды утекло с той поры,
Пережили много в Москве Три Сестры,
Видали и голод, и холод, и «нэп»,
Дрожали за уголь, за угол, за хлеб,
И часто, когда затихала Москва
И в старой буржуйке трещали дрова,
Они вспоминали губернский уют,
И прежнюю веру в искусство и в труд.
И все изменило свой облик вокруг,
В изгнании где-то Вершинин, их друг
И даже в театре партийный уклон
Пришел и вошел в театральный сезон.
От Чехова Горький театр отобрал,
В театре молодняк он «ударный» нагнал.
Оставшись в театре своем не у дел,
Старик Станиславский сидел да седел,
Хоть слезы текли втихомолку из глаз,
Но он исполнял социальный заказ.
Смешны и наивны для новой поры,
Со сцены театра ушли Три сестры,
И, как коммунистка, вступая в фавор,
Любовь Яровая сменила Сестер.
И Сестры, покинув сей суетный свет,
На пенсию вышли за выслугой лет,
И мир, в переходе к текущим делам,
Забвенью предал этих поющих дам…3.
Но вот на закате сценических дней
Справляя заслуженный свой юбилей,
Р. Унгерн, известный нам всем режиссер,
Извлек из архивной пыли Трех Сестер,
И, как бы сказал, показав их на свет:
«Смотрите, таких уже дам больше нет,
Войдите же вы в их тоскующий быт,
Который теперь, как и Чехов, забыт!».
И много здоровых и бодрых рижан
С улыбкою взглянут на чуждый роман,
И трудно им будет осмыслить, понять,
Зачем было Сестрам скулить и страдать,
Раз был у них дом и домашний уют
И был обеспеченный службою труд.
Так много воды утекло ведь с тех пор,
Что трудно теперь в душу влезть Трех Сестер.
А мыслью стремиться, как Сестры, в Москву,
Не хочется что-то уже никому…
И счастливы будут одни старики
От приступа прежней гнетущей тоски –
О годах их юной, беспечной поры
Напомнят в театре им всем Три Сестры,
И, горькой слезой затуманив свой взор,
Они с благодарностью встретят Сестер…
© Санкт-Петербургский государственный университет