Дарья Власьевна, соседка по квартире,
Сядем, побеседуем вдвоем.
Знаешь, будем говорить о мире,
О желанном мире, о своем.
Вот мы прожили почти полгода,
Полтораста суток длится бой.
Тяжелы страдания народа —
Наши, Дарья Власьевна, с тобой,
О, ночное воющее небо,
Дрожь земли, обвал невдалеке,
Бедный ленинградский ломтик хлеба, –
Он почти не весит на руке...
Для того чтоб жить в кольце блокады,
Ежедневно смертный слышать свист –
Сколько силы нам, соседка, надо,
Сколько ненависти и любви...
Столько, что минутами в смятенье,
Ты сама себя не узнаешь:
– Вынесу ли? Хватит ли терпенья?
Вынесешь. Дотерпишь. Доживешь.
Дарья Власьевна, – еще немного,
День придет — над нашей головой
Пролетит последняя тревога
И последний прозвучит отбой.
И какой далекой, давней-давней
Нам с тобой покажется война
В миг, когда толкнем рукою ставни,
Сдернем шторы черные с окна.
Пусть жилище светится и дышит,
Полнится покоем и весной.
Плачьте тише, смейтесь тише, тише, –
Будем наслаждаться тишиной.
Будем свежий хлеб ломать руками,
Темно-золотистый и ржаной.
Медленными, крупными глотками
Будем пить румяное вино.
А тебе – да ведь тебе ж поставят
Памятник на площади большой.
Нержавеющей, бессмертной сталью
Облик твой запечатлят простой.
Вот такой же: истомленной, смелой,
В наскоро повязанном платке,
Вот такой, когда под артобстрелом
Ты идешь с кошелочкой в руке. <…> |