Мой сын был слишком мал,
Чтоб в руки взять винтовку.
Он даже «р» не мог произносить.
Он был забавный, маленький, неловкий,
Но как любил он жизнь!
Но как хотел он жить!
В январский хмурый день,
В февральские метели
Он часто вспоминал ушедшего отца,
Он улыбался тем,
Кто проходил в шинели,
И «папа» говорил,
Когда встречал бойца.
Так жили мы вдвоем
В суровом Ленинграде.
Однажды с фабрики я шла к себе домой.
И в этот день
Осколком от снаряда
Убит был сын,
Убит ребенок мой.
Я кинулась к нему,
Я к сердцу прижимала
Худое тельце, будто талисман.
Густая кровь
Покрыла одеяло,
Густая кровь
Застыла возле ран.
Глаза его,
Закрытые навеки,
Казалось, слали мне прощальный свой привет,
Он сразу вырос вдруг,
Стал взрослым человеком.
Он к мести призывал
И словно ждал ответ <…> |